Проблема целостности общества и личности, их диалектико-противоречивых отношений является до сих пор одной из актуальнейших в философии. А в связи с радикально меняющимся обликом современного мирового сообщества людей задача гармонического сосуществования общества и личности является по сути генеральной не только для реальных политиков мира, но и для ученых – философов, социологов, политологов. XX век наглядно продемонстрировал, что ни капиталистическое, ни социалистическое общества не смогли создать условия для реализации личности в нем. Скорее наоборот, данные типы обществ стремились нивелировать личность, загнать ее в заданные рамки, снизить ее активность. Поэтому не случайно на протяжении двадцатого столетия возникали протестные явления (например, студенческие волнения в Европе в 60-е гг., феномен диссидентства в СССР в 60-70-е гг.). Несмотря на разные формы протеста в США, Западной Европе, СССР, люди стремились доказать, что личность не до конца растворена в массе общественных явлений, низведена до уровня передаточного механизма, а имеет право на самостоятельное (= субстанциональное) существование, не зависящее от так называемых объективных законов функционирования общества.

Возникает вопрос: а возможно ли общество личностей, или личностное общество, в котором эти две противоположности были равноправны и сосуществовали в гармонии и единстве? Для ответа на данный вопрос необходимо, во-первых, выяснить отдельно сущности этих феноменов, и, во-вторых, раскрыть диалектику их взаимоотношений.

I

Ответить на вопрос «что такое общество?» чрезвычайно трудно. Основная трудность заключается в том, что существует много трактовок данного феномена, причем многие из них явно противоположны друг другу.

Очевидно, общество как объект исследования весьма сложен и многогранен, поэтому не исключена возможность разных подходов к его изучению. Но отсутствие на протяжении многовековой европейской философской традиции единого, концептуального подхода говорит об односторонности, а порой поверхностности представлений об обществе.

Раскрывая существенные признаки общества, философы и социологи отыскивали такие, которые, по их мнению, являются фундаментальными. Причем все остальные признаки в принципе сводимы к первым. Поэтому мы находим такое многообразие в представлениях о сущности общества:

- совокупность всех общественных отношений (Маркс)[1];

- совокупность социальных факторов (Дюркгейм);

- социация, или социальная взаимосвязь (Зиммель);

- социальное действие (Вебер, Парсонс);

- социальная структура (Бхаскар, Мерло-Понти);

- самореферентная система (Луман);

- действия индивидов (Поппер) и т.д.

Несмотря на это, можно условно выделить два крупных исследовательских подхода к пониманию сущности общества: социальный атомизм[2] и социальный надиндивидуализм. Сущность первого заключается в том, что общество в нем понимается как некий продукт индивидуальной деятельности человека, взаимодействующего с другим человеком. Примером может послужит идея «естественного состояния» общества – войны всех против всех Т. Гоббса. Данный подход не отрицает существование социальных институтов – семьи, церкви, государства и т.д., но утверждает, что социальные институты действуют не самостоятельно, т.е. носят объективный характер, независимый от воли и желаний человека, а лишь и только лишь через отдельные действия человека.

Второй подход, названный социальным надиндивидуализмом, исходит из противоположного мнения, а именно представления о том, что общество и сложные социальные феномены (институты, структуры) в принципе не сводимы к индивидуальному. Даже и если признается активность социального индивида, то она носит относительный характер, и вполне согласуется с независящими от неё сложными социальными процессами и явлениями. Последние, в свою очередь, носят объективный характер, и активно влияют на человека. Социальный надиндивидуализм представлен многими социально-философскими доктринами: социально-экономический детерминизм К. Маркса, структурный функционализм Т. Парсонса, Р. Мертона, Р. Бхаскара, социальный бихевиоризм Г. Ландберга, С. Шрага, технократические и (пост)индустриальные концепции Д. Белла, Р. Арона, О. Тоффлера, Д. Гэлбрейта. Но все они сходятся в одном и том же общем для них положении: общество есть среда, структура связей, в которую индивидуальное бытие включается и должно подчиняться ей и соответствовать законам его развития и функционирования.

Отношение субординации предполагает определенного рода отчуждение человеческой сущности от социальных связей и их продуктов. Отказываясь рассматривать зависимость общественных явлений от проявления индивидуальной активности, утверждается, что отчуждение снимается, разрешается лишь путем изменения самой социальной системы связей, которая детерминирует соответствующую социальную позицию или определенные социальные акты индивида (включение в классовую борьбу, строительство бесклассового общества, преследование государственных или корпоративных интересов и т.п.).

Очевидно, что ни социальный атомизм, ни социальный надиндивидуализм не способны раскрыть всё многообразие взаимоотношений общества и человека. Будучи двумя крайностями в исследованиях такого рода взаимодействий, они не всегда беспристрастно критикуют свою противоположность. И подчас подобная критика не только не помогает, но и по большому счету мешает более адекватному представлению о диалектике личности и общества: «Проблема заключается в том, что система связей людей может пониматься как то, 1) что существует “в людях” и “через людей” и как то, что 2) существует “рядом с людьми” или “над ними”. Иначе говоря, общество может определяться как нечто, возникающее из жизни людей, а может быть представлено и как нечто отдельное от этой жизни, её обусловливающее и даже предопределяющее»[3].

Данная проблема так и остается проблемой. Мы покажем ниже, что ни социальный атомизм, ни социальный надиндивидуализм не способны ответить на вопрос: возможно ли общество личностей? Очевидно, что первый подход отрицает самостоятельность общества, его объективное существование, а второй – наоборот – отрицает самостоятельность личности, утверждая её сущностно-функциональную зависимость от общественных связей. Мы покажем, что возможен другой, третий подход, который избегает крайностей и способен раскрыть диалектику личности и общества. Но прежде, чем его представлять, необходимо разобраться в вопросе о сущности личности.

II

В современной философии проблеме личности уделяется чрезвычайно много внимания. Но вопрос о сущности личности остается до сих пор открытым. Это связано, опять-таки, с тем, что во всевозможных исследовательских программах отсутствует целостный подход, а существует ряд подходов к исследованию данного феномена. Можно выделить из всего многообразия следующие парадигмы понимания личности:

- натуралистический подход (биологизм);

- психологический подход;

- социологический подход (социоцентризм);

- подходы, находящиеся на стыке предыдущих (например, биосоциологизм);

В нашу задачу не входит подробное рассмотрение всех этих подходов. Мы лишь вкратце охарактеризуем их и попытаемся соотнести с двумя подходами к пониманию сущности общества.

Натуралистический подход исходит из положения, что личность в человеке есть не более, чем определенная биогенетическая программа, которая управляет биологической машиной – организмом человека. Благодаря данной программе, человек способен выжить в двух окружающих его средах: природе и обществе, как искусственной природе. Сущность социальных взаимодействий человека с человеком заключается лишь в удовлетворении «вторичных», или высших потребностей. «Первичные», или биологические потребности являются фундаментальными в человеческом бытии, и поэтому высшие потребности производны и вполне сводимы к «первичным».

В психологическом подходе к пониманию природы личности отсутствует единое, общее для всех представителей о ней. Причем некоторые исследователи полагают, что присутствие порою противоречащих точек зрения о сущности личности является показателем скорее гибкости и плюрализма, чем слабости данного подхода: «Все трактовки личности имеют право на существование. Личность полифонична, многолика и полицентрична. В этом её богатство и загадочность для исследователя. Важнее не дискуссия о ядре личности (курсив наш. – Г.А.), а выяснение того, какой именно вклад в её становление, развитие, формирование вносят эмоции, произвольность, самосознание, мотивы, творчество и т.д.»[4]. Таким образом, главной особенностью психологического подхода является то, что при изучении личности человека, исследователи исходят из того, что вначале необходимо проанализировать все фундаментальные, т.е. основополагающие, характеристики проявления личности и лишь затем составлять вполне определенное представление о ней как целостном образовании.

Очевидно также, что и натуралистический, и психологический подходы к изучению личности согласуются с социальным атомизмом. И в первом, и во втором случаях личность человека, его деятельность атомарна, и поэтому все социальные феномены суть продукты ее деятельности.

В социологическом подходе к изучению личности человека главенствует представление о личности как определенной системе социально значимых качеств (поведение, функции, отношения), которые необходимы для устойчивого функционирования общества как целого, элементом которого является человек как существо социальное. Таким образом, сущность личности находится вне человека, а укоренена в обществе и социальных связях. Движущие силы развития человека находятся в обществе в виде сложившегося опыта, традиции, определенного механизма общественной деятельности. Для того чтобы стать личностью, человек должен присвоить себе данный опыт, обрести в нем психику.

Социологическая парадигма утверждает, что государство и общество представляют собой объективно сложившуюся структуру (базис), которая функционирует по строго определенным правилам (законам). Поэтому в рамках данного подхода выдвигались и выдвигаются предположения, что при специально созданных условиях (в стимулировании адекватного поведения; в сознательно организованных процессах социализации, как, например, коммунистическое воспитание) можно сформировать такой тип личности, который бы соответствовал и способствовал укреплению и функционированию общественной системы.

Социоцентризм в истолковании сущности личности соответствует по нашей терминологии с социальным надиндивидуализмом. Являясь единым концептуальным подходом, они вместе утверждают то же самое: общество и социальные связи первичны по отношению к личности, которая, в свою очередь, является лишь закономерным продуктом данных связей.

Что же касается подходов, которые находятся на стыке трех предыдущих, то они, по сути, не являются альтернативами данным трем. Так, например, многие современные исследователи придерживаются мнения, что человек имеет биосоциальную природу, т.е. в этих подходах учитываются гармоничное сочетание и биологических, и социальных начал. Но, в целом, социальные качества являются определяющими по отношению к биологическим, поэтому мы данных исследователей можем отнести преимущественно к социологическому подходу. Следовательно, такие «компромиссные» подходы, будучи приверженцами двух или более парадигм, все равно выделяют в них одну как основополагающую.

Как и в случаях с атомизмом и надиндивидуализмом в рассмотрении бытия общества, так и все перечисленные нами подходы к пониманию сущности личности не дают и не могут дать целостного представления о личности. Обозначим их всех одномерными парадигмами в исследовании взаимоотношения личности и общества, характеризующимися односторонностью и поверхностностью.

Необходима совершенно иная, глубинная, или двумерная исследовательская парадигма, которая бы рассматривала всё многообразие отношений между обществом и личностью, их диалектическое противоречие, с одной стороны, и единство, с другой.

III

Совсем не случайно, что в истории философской мысли монистические концепции и теории являлись главенствующими. Они исходят из одного, чрезвычайного простого постулата, вокруг которого воссоздается грандиозная картина мира. И если некоторые реальные факты противоречат данной концепции, то они просто-напросто отвергаются (Гегель), или сводятся к таким, которые можно имплицировать в концепцию (Маркс, Парсонс).

Но, несмотря на это, возникали иные, так называемые дуалистические концепции (Декарт, Кант), которые утверждали о существовании двух независимых друг от друга субстанций (природы и духа). Критика дуализма была безжалостна (особенно в диалектическом материализме), и, к сожалению, не было подмечено рациональное зерно в дуалистическом подходе. Так, например, принимая за основу подхода положение о том, что и общество, и личность имеют свое собственное субстанциональное начало, не сводимое к другому, можно прояснить и проанализировать их диалектическое взаимодействие, раскрыть их сущность.

Подобный подход уже возникал в истории философской мысли, и он был представлен социально-философскими исследованиями персонализма. Возникнув в начале XX столетия, он до настоящего времени не представляет собой единого течения. Это связано со многими факторами, из них можно выделить следующие: разнообразие мировоззренческих установок, приверженность определенным философским традициям, гносеологизм или отнологизм исследований. Персонализм возникает в США (Б. Боун, Р. Флюэллинг, Э. Брайтмен), в Западной Европе (Х. Керр, В. Штерн, Э. Мунье, Ж. Лакруа, П. Рикёр), в России (Н.А. Бердяев, Н.О. Лосский, С.Л. Франк, С.А. Левицкий) и представляет собой разнородное течение, которое исходит из одного единого положения: персонализм основывается на учении о неприкосновенности личности, индетерминированной сущности, которая сама способна создавать мир во всем многообразие посредством творческого вдохновения. Если многие представители западного персонализма уделяли много внимания именно проблеме личности, что их сближает к позиции социального атомизма, то лишь русский персонализм рассматривал проблему личности всегда по отношению к обществу, соединяя оба подхода в единую <>целостность. На наш взгляд, это обстоятельство есть показатель глубоко исследовательского потенциала, который заключает в себе русский персонализм. Не случайно, что именно представитель персонализма в России, а именно Н.А. Бердяев, оказал существенное влияние на развитие персоналистической традиции в Западной Европе.

По нашему мнению, русский персонализм, в лице творчества Н.А. Бердяева и С.Л. Франка, оказался способным ответить на вопрос «возможно ли общество личностей?». И, несмотря на разногласие в философском дискурсе русских мыслителей, можно с уверенностью сказать, что они рассуждали персоналистически именно в этом смысле. Постараемся вкратце обрисовать сущность русской персоналистической парадигмы исследования проблемы личности и общества.

IV

Персонализм утверждает, что проблема личности и общества является не только одной из основных в социальной философии, она есть главная проблема всей философии. Разрешив её, человечество может выйти на совершенно иной уровень существования.

И человека, и общество необходимо рассматривать дуалистически, а не монистически. Человек есть существо двусоставное, в нем сосуществуют два начала – натуралистическое и духовное, так как человек есть точка пересечения конечного и бесконечного. Индивид является проявлением натуралистического начала в человеке (био-психо-социальное в человеке), а личность – начала духовного. Человек не может быть или только как личность, или только как индивид. Он есть и личность, и индивид одновременно. Поэтому личность в человеке есть и данность, и заданность, что противоречит социоцентрической парадигме, в которой утверждается, что личностью не рождаются, а становятся (А.Н. Леонтьев).

Общество также необходимо рассматривать как двусоставное явление. «Есть два понимания общества и два пути его. Или общество как природа, или общество понимается как дух. Или общество строится как природа, согласно законам природы, или общество строится, как духовная реальность… Общество как природа находится во власти необходимости, движется борьбой за преобладание и господство, в нем происходит естественный подбор сильных, оно строится на принципах авторитета и принуждения, и отношения в нем определяются как объективные. Общество как дух движется исканием свободы, оно основывается на принципах личности и отношения субъектных, оно движется желанием, чтобы любовь и милосердие были в основании строения общества»[5]. Таким образом, и общество проявляется в двух ипостасях, которые неразделимы между собой. Оно одновременно есть и дух, и природа. Как природа, общество представляет собой органические общности (Gemeinschaft: семья, сословие, народ) и механические общности (Geselschaft: общество, класс, государство). Как дух, общество представляет собой духовную общность в лице коммуниона, или персоналистического общества, по терминологии Н.А. Бердяева.

Далее. Человек не может жить вне общества, без общения. Диалектика взаимоотношений человека и общества проявляется в трагичности существования человека в обществе. Как индивид он целиком принадлежит обществу (Gemeinschaft и Geselschaft) и подчиняется общественным законам. Но как личность человек намного больше, чем он есть на самом деле. Личность преодолевает себя и создает социальный феномен духовного порядка: это путь трансцендирования, поиск другого «Я», с которым образуется экзистенциальное, персоналистическое «Мы». Но человек не может долго пребывать только в одном плане существования, поэтому он постоянно находится между выбором, на какой путь – объективирования или трансцендирования, рабства или свободы, «иметь или быть» – ему вступать. В этом и заключается, по мнению Н.А. Бердяева, трагичность человеческого существования.

Личность всегда возвращается к обществу, объективируя свои творческие потенции, превращая их в конкретные социальные феномены. Но, кроме этого, она же старается их преодолеть, потому что они, в силу диалектического развития, могут поработить своего создателя (Entfremdung). Поэтому путь преодоления и есть путь обретения свободы, созидания духовных основ персоналистического общества.

Персоналистическое общество (коммунион) следует понимать эсхатологически, это не есть реальность эмпирического порядка. Наступлению персоналистического общества предшествует персоналистическая революция. «Самая трудная революция, которая никогда еще не была сделана и которая была бы радикальнее всех революций, - это революция персоналистическая, революция во имя человека, а не во имя того или иного общества. По-настоящему, глубинно революция есть изменение принципов, на которых покоится общество»[6]. Персоналистическая революция – это не революция не в обществе, а в духе, в глубине самого человека. Она есть преодоление падшести природы человека, и главное орудие этой революции – не пули и бомбы, а свободные сердца и любовь личностей.

V

После того, как мы рассмотрели персоналистический подход к изучению проблемы человека и общества, попытаемся ответить на заглавный вопрос данной работы: «Возможно ли общество личностей?». Ответ не может быть однозначным, потому что мы исходим из двойственности природы и человека, и общества.

Отвечая на вопрос отрицательно, мы указываем, по крайней мере, на два момента: 1) общество личностей невозможно, если мы придерживаемся монистического взгляда на сущность взаимоотношений личности и общества; 2) общество личностей есть некий идеал, к которому должно стремиться современное человечество, это такое состояние общества, которое в принципе не достижимо, но без которого невозможно развитие и общества, и личности.

Отвечая на вопрос положительно, мы указываем на тот огромный творческий потенциал, который открыт в сущностях человеческого и общественного бытия. Общество личностей возможно в том смысле, что это такое состояние общества, в котором человек может наиболее полно раскрыть и развить свою личность, которая станет сущностью социального общения. Общество личностей – это персоналистическое «Мы», в котором не стираются границы между отдельными «Я», это состояние свободы, основанное на сердечной любви к дальнему и ближнему.

Поэтому социальная философия всегда должна задавать себе данный вопрос, на каком бы уровне не находилось развитие общественных отношений. Проблема взаимоотношения между личностью и обществом является и всегда будет являться генеральной для философии, и отклонение от вопроса «возможно ли общество личностей?» будет лишь означать несамодостаточность, ограниченность данной философской эпохи: «…Социальная философия должна с самого начала исходить из религиозного убеждения (подтверждаемого историческим опытом и углубленным рассмотрением общественной жизни), что есть вечное, вытекающее из существа человека и общества закономерности, которые человек хотя и может нарушить, но которые он не может нарушать безнаказанно и которые поэтому определяют истинную цель его стремлений. Человек не есть своевольный хозяин своей жизни; он есть свободный исполнитель высших велений, которые вместе с тем суть вечные условия его жизни. И подлинная задача социальной философии – найти и определить основные из этих законов»[7].